Одним из очень важных, и в то же время противоречивых, пространств и состояний Промежутка являются так называемые Острова Блаженных (уровень эфира BAG), где радость, вера и доверие становятся «несущими конструкциями существования». Здесь возможна та тишина, в которой страх уже исчерпан, хотя полнота ещё не достигла плеромной безвременности; здесь царствует покой, который не принуждает к действию, но и не растворяет индивидуальную форму.

BAG — эфир Промежутка, порождённый эоном Макариотес (Блаженство), для многих путников посмертия становится поддерживающей гаванью, местом отдыха и успокоения на пути.

Рождение этого пространства связано с переломным событием палеоистории мира. Во времена так называемой «Второй битвы при Маг Туиред» (примерно 65 млн лет назад) мир впервые узнал смерть воплощённых фейри.

Это была решающая схватка Туата де Дананн с Фоморами за управление потоками вещества и энергии и направление эволюции материи, готовящейся принять новую волну сознания. Фоморы, вышедшие из Промежутка, куда их оттеснили в прошлые эпохи, и создававшие в мире гигантских существ, научились выжигать тела сидов демоническим огнём. Туата де Дананн, опираясь на поддержку альвов, ванов, асов и ремесленную помощь свартальвов (через их учеников — кобольдов, коблинов, форгов, лепреконов и других), собрали союз светлых сил и вернули эволюции созидательное направление. Когда чаша весов уже склонилась в их пользу, фоморы задействовали «Глаз Балора» — три удара «небесным огнём». В мифоисторическом параллелизме это — мелово-палеогеновая катастрофа, гибель древних экосистем и конец господства динозавров.

Альвы, светлые Боги информации, по природе своей бессмертные и бесплотные, в этой Битве не уничтожались окончательно, но фоморы выжигали их из плотного мира и «изгоняли» в Промежуток либо отбрасывали обратно в Альвхейм. Фейри же, к эпохе Туата де Дананн уже обладавшие устойчивыми опорами сознания, на собственной «коже» испытали обратную сторону оформленного существования: их «тела» — конденсированный, материализованный свет — стали уязвимы для разрушения. Их сущность при этом не умирала, но лишалась опоры и становилась странником межмирья.

Чтобы принять новую реальность и облегчить межмирный путь изгнанных альвов и «убитых» фейри, Светлые альвы и перестроили один из эфиров межмирья — BAG — превратив его из безбрежной световой глади в поддерживающий сознание архипелаг милосердия. Так началась история Островов Блаженных.

До войны пространство BAG было «гладью»: высоким, безличным  световым океаном — проявлением Эона Блаженства. В первые Эпохи сюда входили лишь немногие — созерцатели из альвов, редкие ваны и асы в своих медитативных погружениях и снах. Порог хранил страж, особое сложное составное существо, «ангел» BAG. Войти мог лишь тот, в ком вера переставала быть усилием и становилась частью природы. Остальных BAG мягко не впускал, сохраняя свою девственную чистоту.

Однако Война всё изменила. Светлые альвы придали глади эфира «островную» архитектуру как совокупность индивидуальных подпространств, субмиров, где каждое существо находит полностью созвучную ему среду. С тех пор каждый Остров возникает в миг входа элементера, развоплощённого существа, завершившего свой цикл воплощения в состоянии внутренней гармонии. Ландшафт каждого Осрова — прямое продолжение его внутреннего состояния, его своего рода «Высокий дом», полностью зависимый от своего обитателя. Светящиеся холмы, кристальные водоёмы, прозрачные луга из светящейся травы — всё растет и течёт в унисон покою обитателя. Это был первый опыт индивидуальных «райских земель» у фейри, не вечных, но достаточных, чтобы боль боёв, потерь и изгнаний растворялась в мягком свете.

Архитектоника BAG питается теми же энергиями, что и Замки сидов: токами Элементальных Городов, которые простираются и через этот эфир. При этом основной «материей» BAG является энергия доверия; «материал» островов — это верность, ставшая светом.

Постепенно множество таких субпространств сложилось в подобие планетной системы — архипелаг, в центре которого оформилась великая сфера, «планета-святилище». Здесь пребывает эоническое божество уровня, Солнечный Кифаред, чью музыку поздние мифы передали образом Аполлона. Его влияние проявляется в удержании гармонии пространств, его музыка соединяет острова в общий хоровой лад, не позволяя хаосу Промежутка разладить покой и блаженство.

BAG не является окончательным раем; это — высокая, но промежуточная гавань: здесь нет страха, но ещё сохраняется форма; есть покой, но еще не  абсолютная полнота, а блаженство – еще не Просветление.

В этом покое элементеры набирают ясность и силу, проживая свое чистое блаженство, однако рано или поздно наступает момент, когда остров становится «тесен» для обитающего на нем сознания. Тогда обитатель вновь отправляется в путь: либо к новому рождению, либо за пределы Промежутка, туда, где Плерома снимает все ограничения. В этом смысле «вечность» BAG — лишь сладкий сон внутри состояния; по своей природе он принадлежит пространству переходов, а значит, неизбежно имеет и свой исход.

Существенная черта BAG — его едва уловимая «нотка одиночества». Каждый «остров» — прямое продолжение конкретного потока сознания, и потому каждый обитатель оказывается в собственном совершенном раю, подходящем и созвучном только ему. Это, конечно, приносит исцеляющую полноту, однако и изоляцию: здесь невозможно встретить другого в полноте его бытия. Общение может быть лишь косвенным, опосредованным светом и музыкой, а непосредственная близость — невозможна или очень сильно ограничена. Поэтому сквозь ощущение покоя Островов всегда звучит едва уловимая нота горечи: радость бывает глубока, но она не разделена, и оттого – не совершенна.

Светлые альвы смягчили этот изъян, выстроив на центральной сфере особые «Храмы» — светоносные структуры, возникающие, когда множество душ одновременно тянется к единству. В сиянии этих «Храмов» обитатели BAG могут ненадолго собираться: делиться опытом, звучать как единый хор, усиливать сопричастие Высшему, однако все равно затем возвращаться на свои острова, пусть и уже несколько более ясными и наполненными. Однако эти «собрания» всегда кратки: личная форма-опора влечет обратно, и BAG так иостаётся пространством «холодного» блаженства, а не любовного единения.

С течением эпох Острова Блаженных стали общим пространством не только для богов, альвов и фейри. Пространство, созданное как милосердная гавань для «убитых светом», оказалось доступным для умерших из многих миров.

Сегодня основными обитателями BAG являются элементеры, завершившие развоплощение в состояниях веры и самореализованности. Здесь часто оказываются религиозные практикующие, и из нашего мира — особенно буддисты, склонные видеть в BAG Чистую Землю бодхисаттвы мудрости — Манджушри. И действительно, форма пространства — чистая, ясная, музыкальная — вызывает такие ассоциации. Однако, строго говоря, Буддакшетры, как и иные плеромные «земли», лежат вне системы эфиров Промежутка, хотя их образы и восходят к его потенциальной ткани. А потому BAG — это лишь отдаленное «эхо» Чистых земель в эфире Блаженства: высокое и благое, но всё ещё промежуточное пространство.

Для визионера этот эфир чаще всего предстает как безбрежный световой океан с мягко очерченными территориями — «мини-планетами», где материальные границы почти не ощутимы. Свет здесь тёплый, мягкий, он не падает «снаружи», а струится из самих существ — как излучение Макариотеса, ставшего природой. Каждая «планета» возникает в ответ на вхождение соответствующего элементера и существует, пока обитателю нужен ее покой. Между «планетами» текут лёгкие световые потоки, позволяющие временами сближаться и расходиться; в центре — музыка Кифареда, удерживающая строй, чтобы ни одиночество, ни встреча не разрушали общей гармонии.

Так BAG превратился в «Острова блаженства»: здесь вера поддерживает, радость течет, здесь ничто не стесняет активности, кроме собственной природы, это — «Место свободной дороги», как называли пространства BAG древние египтяне.

Но именно эта свобода и напоминает о дальнейшей цели: BAG — лишь место отдыха, это еще далеко не конец пути, не его цель. Он возвращает сознанию дыхание, очищает следы боли, собирает энергию заслуги в свет — и этим готовит движение дальше.

Различные мифы описывают эти пространства как Елисейские Поля, Аннун, Эдем, отчасти — Поля Тростника: отражения одного и того же образа — пристанища света, возникшего как ответ на рождение смерти среди бессмертных.

Победа сидов над фоморами была выстрадана; самая большая её цена— появление самой идеи смерти у тех, кто знал лишь свободное течение света. Но вместе с этой ценой возникло и утешительное знание, что за пределами разрушенной формы существует берег, где можно переждать бури Промежутка, вернуть ясность и услышать музыку, соединяющую разрозненные чувства, мысли и впечатления в общий строй.

Именно этот опыт сделал фейри ближе к людям: они предвосхитили удел, который для человечества станет одновременно испытанием и благом. Острова Блаженных свидетельство того, что покой возможен, но без полного просветления — не окончателен. Эти светлые берега существует затем, чтобы из них снова выйти — свободнее, чище и более готовым для Пути к полной свободе и совершенному Единству.